Blancpain-Imaginist ЛИТЕРАТУРНАЯ ПРЕМИЯ

«Почему именно компания Blancpain учредила ЛИТЕРАТУРНУЮ ПРЕМИЮ?» Более трех лет назад одна молодая журналистка спросила: «Какое отношение имеет часовой бренд премиум-класса к литературе?» Возможно, вопрос был слишком прямолинейным. Журналистка, которая задала его, казалась немного смущенной, как будто её вопрос мог быть воспринят в негативном контексте, но я точно понял, что она имела в виду.

Это было во время пресс-конференции, состоявшейся сразу после церемонии вручения первой ЛИТЕРАТУРНОЙ ПРЕМИИ BLANCPAIN-IMAGINIST. Я думаю, что ответ на этот вопрос хотели услышать все ее коллеги, которые в течение многих лет следили за информацией либо о литературе и издательском деле, либо о часовом производстве и тенденциях в сфере люксовых товаров. Эти два типа журналистов редко встречаются в одном и том же месте. Так происходит потому, что связь между литературой и роскошью не всегда прослеживается. На протяжении многих лет мы наблюдаем, как различные компании изо всех сил стараются привлечь известных кинои поп-звезд с огромным количеством фолловеров, чтобы обеспечить максимальную заметность своего бренда. Мы также видим крупные логотипы многих компаний на афишах современных выставок и других исполнительских видов искусств, таких как балет и театр. Но какое отношение литература может иметь к роскоши? Литература настолько ненавязчива, настолько тиха, что выглядит как обложка романа, на которой нет места для изображения логотипа бренда. По сравнению с громким выступлением рок-группы литература больше похожа на пение соловья где-то вдалеке в полночь – прерывистое и одинокое. Так почему же именно Blancpain учредила литературную премию?

Типичный герой Пруста - аутичный интроверт, который никогда не смог бы создать панорамные исторические образы, как в романе «Война и мир». Но как может читатель забыть социальные наблюдения в третьем томе «В поисках утраченного времени», если он или она внимательно читали книгу? Здесь дело Дрейфуса, которое когдато раздирало Францию на части, является прекрасным примером анализа Прустом человеческого общества. Оно сразу напоминает о таком зле, как антисемитизм, о рождении современного интеллектуала, а также об известной статье «Я обвиняю», написанной Эмилем Золя. Возможно, это покажется удивительным, но в молодости Пруст был вовлечен в эту яростную полемику. Он участвовал в движении за гражданские права, составлял манифесты и с утра до вечера присутствовал на процессе Золя. Но годы спустя в своих романах Пруст взглянул на различных персонажей по обе стороны того резонансного дела более хладнокровно, анализируя их скрытые мотивы и причины, лежавшие в основе их позиции, а также изменения в ней. Что еще более важно, он показал нам, как основные ценности и идеологические позиции семьи и друзей могут проявиться в контексте политических и социальных событий, что приводит к порой непоправимому расколу. Он также проанализировал, как эта травма впоследствии влияет на межличностные отношения.

Другими словами, Пруст, которого публика считала несколько не от мира сего, посвятил почти целую книгу документированию самых важных событий своего времени. Но что делает литературу ценной, великие романы замечательными, а Пруста достойным уважения, так это способ описания каждой детали. Его подход ни в коем случае не был формой журналистики, а, скорее, исторической реконструкцией. Повествование настолько детализированное и глубокое, что оно не только дает нам четкое представление о Франции конца XIX века, но и позволяет по-иному взглянуть на время нынешнее. Честно говоря, я бы рекомендовал всем, кто хочет получить четкое представление о том, что произошло в мире за последние несколько лет, о событиях, которые заставили друзей отвернуться друг от друга или даже нарушили связи между родителями и детьми, прочитать «В поисках утраченного времени» – или, по крайней мере, третий том этого романа – очень внимательно.

Итак, «Почему именно Blancpain учредила ЛИТЕРАТУРНУЮ ПРЕ-МИЮ BLANCPAIN-IMAGINIST? Какое отношение имеет часовой бренд премиум-класса к литературе?» Похоже, я увлекся. И почему я подумал о Прусте, когда столкнулся с этим вопросом? Потому что именно в его случае я увидел связь между литературой и временем. Поскольку писатели живут не в вакууме, прошлое и жизненный опыт неизбежно влияют на их творчество, и мы не можем не пытаться увидеть признаки той или иной эпохи в их произведениях. Однако, как однажды сказал Пруст, мы никогда не должны подменять роман писателя его биографией, потому что «книга - это продукт иного «я»». В романе можно отменить или преодолеть ограничения времени и пространства. Разве «В поисках утраченного времени» не является примером такого преодоления? Действие этого произведения происходит во Франции в конце XIX - начале XX веков, но нам, живущим в начале XXI века, можно много почерпнуть из него. Это книга о памяти и о времени. И, в некотором смысле, вне времени. Разве в этом отношении роман Пруста не похож на часы?

Иногда, когда я спокойно сижу в своем офисе поздно вечером, глядя на изящную секундную стрелку, скользящую по циферблату моих часов Blancpain, и прислушиваясь к звуку, который они издают, я говорю себе, что часы действительно замечательная вещь. Они непрерывно показывают и фиксируют течение времени, как будто сами являются не частью его порядка, как такового, а объективной сущностью вне времени и истории. Тем не менее они явно продукт времени. Часы разных эпох различаются технологиями их создания и стилем. Поэтому, когда мы смотрим на старинные часы, то можем увидеть признаки их эпохи и даже представить, как ремесленники, затаив дыхание, тщательно собирают их. Меня поражает, что эти высококлассные часы продолжают говорить со мной, фиксировать моменты моей жизни и даже напоминать о будущем. Они родом из определенного исторического периода, но каким-то обра зом выходят за его пределы. Часы находятся как внутри, так и вне времени. Они застыли на точке пересечения вечности и настоящего.

Конечно, я не так ответил на вопрос журналистки. Если бы я ответил таким образом, интересно, сколько людей согласились бы с моей громоздкой ассоциацией и странным утверждением о том, что в некотором смысле Blancpain можно сравнить с Прустом. Действительно, мы уже не такие терпеливые. В конце концов, мы живем в такое время, когда двухминутное видео в Интернете может показаться нам слишком длинным. Это напоминает мне 1980-е, вскоре после того, как Китай осуществил реформу и начал проводить политику открытости, когда телевидение стало приобретать популярность, но чтение все еще оставалось основной формой досуга. Тогда книга «Бытие и ничто» Жан-Поля Сартра разошлась сотнями тысяч экземпляров, примерно так же, как сегодня продаются современные научно-фантастические романы. Именно в то время в Китае появился ряд смелых и творческих авторов, таких как Мо Янь, первый лауреат Нобелевской премии по литературе из Китая, Ю Хуа, Су Тонг, Си Чуань, Бэй Дао, Цань Сюэ, Гэ Фэй, А Лай, Ван Аньи, Янь Ляньке и другие. Эти авторы продолжают формировать литературный ландшафт Китая и известны знатокам и любителям во всем мире. Все они достигли славы в течение этого десятилетия, обретя не только прочную репутацию, но и большое количество почитателей. Сегодня, если вы спросите прохожего на улице в любом городе Китая, каких современных писателей он знает, в ответ, скорее всего, прозвучат имена, упомянутые выше.

И что? Конечно, и сегодня есть люди, которые по-настоящему пишут и внимательно читают. Есть несколько писателей гораздо моложе, чем представители того поколения, однако их выдающиеся литературные образы и новые стили не уступают их знаменитым предшественникам. Но, как я уже упоминал выше, времена изменились, и известность серьезного романиста вряд ли сравнима с популярностью интернет-знаменитости, которая каждый день информирует фолловеров о том, что она съела на ужин. Если кто-то посвящает себя литературному творчеству, он должен научиться принимать тот факт, что аплодисментов и гонораров будет не слишком много. Независимо от того, насколько хорошо он или она пишет, у него или у нее нет абсолютно никаких шансов обрести славу и богатство, которые когда-то выпали на долю их предшественников. Но, честно говоря, мне больше нравится нынешняя ситуация. Ибо только тогда, когда серьезная литература обойдена вниманием, человек может доказать, что он готов посвятить себя писательству, независимо от того, каких результатов он добьется и каким будет его будущее, и что быть писателем - его заветная мечта. Конечно, было много молодых авторов, которые бросили все на полпути и закончили тем, что стали любителями с мечтой о большой литературе. Они не смогли устоять перед искушением, не поверили, что их мечта может сбыться. Им не хватало настойчивости Пруста, который закончил рукопись своей последней книги на больничной койке незадолго до смерти. Я никоим образом не виню их, потому что, как оказалось, есть много людей, которые думали, что станут новым Прустом, и пожертвовали всем, но в итоге были погребены под кучей ненужных книг, на которые никто никогда и не посмотрит.

Так зачем же мы учредили эту литературную премию? Было бы преувеличением сказать, что мы ищем нового Пруста. Но причина, по которой мы установили предельный возраст в 45 лет для конкурсантов и рассматриваем возможность продолжать писать как основной критерий, заключается в желании сказать нынешним авторам, что они не одиноки, что их заметили и
понимают. Их можно сравнить с марафонцем в середине забега, который видит кого-то на обочине дороги, аплодирующего и предлагающего ему стакан воды. А что будет дальше, кто знает? Возможно, кто-то, пройдя этот промежуточный рубеж, сможет принять эстафету предыдущего поколения и описать нынешнюю эпоху в своих произведениях, мерцающий свет которых блеснет в солнечных лучах уже другого мира через тысячу лет, как осколок янтаря. Не слишком ли далеко я забегаю вперед, говоря «через тысячу лет»? Пожалуйста, не забывайте, что китайская литература очень древняя, начало ей было положено более трех тысяч лет назад Книгой Песен (Ши Цзин). Человек, который пропел первую из них, наверняка не думал о сегодняшнем дне, когда мы находим отражение наших собственных мыслей в её словах. Точно так же, как Пруст, вероятно, не представлял, что мы будем изучать мир XXI века через призму его романов. Если вы знаете, как оценить часы Blancpain, вы поймете, что я имею в виду. Когда Жан-Жак Бланпа основал компанию почти 300 лет назад, знал ли он, что именно оставит потомкам? В течение этих трехсот лет знало ли каждое поколение, приспосабливающееся к происходящим переменам, что оно сберегает? Почему Blancpain производит исключительно механические часы? Почему не выбрала более легкий и приятный путь? Я думаю, что мастера Blancpain сродни писателям из каждого поколения, которые серьезно относятся к литературе, отстаивают тонкий вкус и превращают свою страсть в судьбу. Они не боятся одиночества, держатся в тени и не сомневаются в своем выборе.

«Почему именно Blancpain учредила ЛИТЕРАТУРНУЮ ПРЕМИЮ BLANCPAIN-IMAGINIST? Какое отношение имеет часовой бренд премиум-класса к литературе?» Если бы на этот вопрос следовало ответить только одним предложением, я бы сказал, что это привет от трехсотлетней традиции трехтысячелетней традиции. Они видят себя друг в друге, во времени и вне его.